http://gzt.ru/topnews/society/242738.html
«Необходимо определить, что именно называется детской порнографией»
Антон Иваницкий, Ольга Павликова

В Госдуму внесены поправки в Уголовный кодекс, предусматривающие ужесточение наказания за изготовление и распространение детской порнографии. В нижней палате прошли парламентские слушания, на которых выступила старший директор по политике Международного центра по делам детей, пропавших без вести и подвергшихся эксплуатации (США) Мора Харти. Перед выступлением она дала эксклюзивное интервью GZT.RU.

- Если составить рейтинг стран с точки зрения распространения в них детской порнографии, случаев нелегального перемещения детей, то какое место вы бы отдали России?

- Проблема пропавших и эксплуатируемых детей носит всемирный характер. Этот вопрос является не только российским, не только американским, и не ограничен отношениями между нашими двумя странами. В силу разных причин, мне бы не хотелось присваивать России какой-либо рейтинг. Мы приезжаем, чтобы в соответствии с нашими общими интересами помогать детям. Мне кажется, что иногда попытки в виде чисел ответить на вопрос, подобный вашему, приводят к непониманию. Практически невозможно в численном виде выразить все то, что появляется в современном интернете. Столь же сложно понять, в какой именно стране был создан контент. Распространены ситуации, когда контент появляется в стране «икс», потом он экспортируется в страну «игрек», и создатели контента делают все, чтобы замаскировать его действительное происхождение.
Сейчас Госдума рассматривает новый законопроект, вносит поправки в уже существующий. Мы очень рады, что это происходит и что мы являемся частью этого процесса. Международный центр по делам детей, пропавших без вести и подвергшихся эксплуатации, а также подобный национальный американский центр в последнее время приняли не менее 10 российских делегаций, которые приезжали в США.

В Америке мы создали модель законодательства (о борьбе с распространением детской порнографии. – «Газета»), о которой мы сегодня будем говорить (в Думе. – «Газета»). И оно довольно эффективно в моей стране. На мой взгляд, особенно эффективным его делает то, что оно подразумевает совместную работу неправительственных организаций, правительственных организаций, правоохранительных органов, частного сектора. Разные слои, секторы общества сталкиваются с разными гранями одной и той же проблемы. Объединив их, можно решать проблему целиком.

Нужно объединить усилия. Именно поэтому я так рада, что в США мы принимали такое большое количество именно межведомственных российских делегаций. На следующей неделе у нас будет еще одна делегация – представители Следственного комитета при прокуратуре РФ.

- Не могли бы вы подробнее рассказать об упомянутой вами модели законодательства, разработанной вашим центром?

- Первая версия этого законодательства была создана в 2004 году, и с тех пор она дорабатывается. Тогда же было начато исследование, объектом которого стали все 187 стран-членов Интерпола.

Эксперты пытались получить ответы на пять вопросов. Есть ли в данной стране закон о противодействии детской порнографии? Существует ли в законе определение детской порнографии? Считается ли уголовным преступлением использование компьютера для совершения любых действий в отношении детской порнографии? Считается ли уголовным преступлением хранение детских порнографических материалов вне зависимости от наличия цели по их распространению? Существуют ли требования в отношении интернет-провайдеров о том, чтобы они сообщали в правоохранительные органы или другие госорганы о порнографическом контенте, если они таковой обнаруживают?

Это исследование было сделано вовсе не для того, чтобы просто написать отчет о положении дел в других странах. Нам нужно было четкое представление о том, что происходит в нашей стране и за границей. Выяснилось, что только 29 из 187 стран-членов Интерпола имеют законодательство, достаточное для борьбы с детской порнографией. Из тех государств, где есть законы о борьбе с детской порнографией, 54 страны не имеют ее законодательного определения, а в 36 странах владение детской порнографией независимо от намерения распространять ее не считается уголовным преступлением. Что касается законопроекта, который рассматривается в Госдуме, то там как раз речь идет и об определении детской порнографии, и об уголовном наказании за ее хранения.

Мне бы хотелось объяснить, почему это важно. Определение очень важно для того, чтобы не осталось никакого непонимания, никакой неясности в отношении того, о чем идет речь. Чтобы и сам нарушитель, и судья, и представители правоохранительных органов, и присяжные одинаково понимали, что именно называется детской порнографией.

Теперь о владении. Каждый детский порнографический материал способствует росту этой незаконной отрасли. Сделав хранение уголовным преступлением, объем отрасли сократиться, да и правоохранительным органам станет легче раскрывать преступления, легче собирать доказательства.

- Месяц назад в Госдуме был принят закон, разрешающий региональным властям вводить комендантский час для несовершеннолетних. Депутаты, принимая закон, заявляли, что эта мера наиболее эффективна в борьбе с насилием против детей. Насколько это оправдано, с вашей точки зрения?

- Я не знала о принятии, такого закона, так что мне сложно его комментировать. Но вообще интерес родителей к своим детям – отличная вещь.